Цифровое поколение с Пушкиным
(Из статьи Татьяны Алпатовой)
"Читаем Пушкина вместе с цифровым поколением"
Прежде чем говорить о том, что есть Пушкин для нас сегодня, попробуем понять, что такое "цифровое поколение".
Это словосочетание повторяется столь часто, что уже воспринимается как термин. Хотим мы того или нет, принцип "окна Овертона" в данном случае работает безотказно. К несчастью, в "цифровом веке" он оказался более соответствующим действительности, нежели старинная мудрость, будто "сколько ни говори “халва”, во рту сладко не станет". В век симуляций и симулякров – как известно из рекламы, "не запостила – не было, а запостил – было!" – существует лишь то, что названо, притом названо именно в "цифровом пространстве", "вирусный" потенциал, заразительность которого многократно умножает силу названного и буквально «материализует» название, переводя его из виртуального мира в реальность.
Что же такое "цифровое поколение"? Предложивший этот термин американский писатель Марк Пренски2 вкладывал в него несколько иной смысл – "цифровые аборигены" (Digital Notives), т.е. коренные жители века цифровых технологий. Определение специфической природы этих людей при этом давалось в противопоставлении их так называемым "цифровым иммигрантам" (Digital Immigrants) – поколению, родившемуся до наступления "цифровой эры", попавшему туда как бы "с другого материка" бытия.
В этом смысле цифровое поколение – люди, родившиеся и живущие на протяжении всей своей жизни "в окружении компьютеров, видеоигр, плееров, видеокамер, мобильных телефонов и Сети" … Это понятно, но основной вопрос: являются ли все перечисленные выше продукты индустрии высоких технологий только предметами, идет ли речь лишь о своеобразном "что" или все-таки о "как" – о том, как меняется человек, осуществляющий большинство своих жизненных и социальных функций с использованием этих технологий, воспринимает ли он мир как-то по-другому? В рассуждениях об этом довольно легко почувствовать "двойные стандарты".
Когда хочется доказать превосходство "цифрового поколения", авторы обычно эмоционально утверждают, насколько "иными" являются его представители, как это здорово, когда маленькая девочка может сама снять видеоролик, выложить его на YouTube, и он наберет тысячи просмотров… Разумеется, ни Сократ, ни Пушкин, ни Лев Толстой этого не делали.
Когда же начинают подниматься более жесткие вопросы, чтобы избежать их, риторика меняется: "но ведь технологии – это же только инструмент, ведь с их помощью можно сделать столько хорошего…".
Инструмент или не совсем инструмент, или даже совсем не инструмент – вопрос не для частного раздела статьи; если вдуматься, его масштаб соотносим с эпохой, потенциал этого вопроса неисчерпаем. В данном случае меня заинтересовало другое: все, что написано о "цифровом поколении", адресовано не ему и пишется не его представителями – конечно, "рыба не ихтиолог", но стоит задуматься – и достоверность выводов в рассуждениях по данному вопросу уже не кажется столь бесспорной.
Может быть, эта ситуация подсказывает нам перспективный и до сих пор не освоенный по-настоящему прием: сделать ставку на самих представителей "цифрового поколения", попросив их поразмышлять: что же они такое и каков в действительности их "запрос", адресованный как этому миру вообще, так и нам, взрослым, и нашему разговору о Пушкине в частности. Уж если в информационном пространстве сегодня так муссируется этот термин, попробуем его использовать во благо – и нашим ученикам (ведь всякая попытка осознать себя, задача самоанализа во всяком случае, создает для человека некую "ситуацию роста"), а в перспективе и нашему уроку (попробовав сформулировать свой собственный уникальный запрос, ученик задумается, как можно построить урок – хоть на минуту оставив привычную пассивно-деструктивную позицию "Сделайте мне интересно!")
Автор этих строк, собирая материал к статье, предложил мини-анкету студентам-третьекурсникам – будущим учителям истории и литературы. Свидетельствую – даже толком не подготовленная, экспромтом проведенная, без возможности посвятить этому достаточно времени, анкета вызвала большой интерес – в первую очередь открывавшим ее вопросом: "Как я понимаю термин "цифровое поколение"?"
И пусть юные респонденты в этой ситуации не всегда смогли до конца додумать ответ, выйти к оригинальному и "своему" решению проблемы, очень радовала реакция на сам факт того, что этот вопрос был им задан, что можно задуматься: "Кто я?", "Кто мы?" – как раз тот случай, когда процесс поиска ответа на вопрос куда важнее его результата…
Кстати, интересные результаты тоже были. Большинство ребят пошли по пути "историко-культурологического" объяснения: "цифровое поколение – поколение людей, которые родились после цифровой революции", "поколение детей Интернета", "новая форма информационной организации общества", "поколение, живущее в эпоху IT-технологий"… Уже здесь, если вдуматься, много возможностей и для размышлений о метафорах, и для культурологических, социологических, исторических экскурсов и "продолжений" возможного разговора – хоть в межпредметном диалоге, хоть в столь модных сегодня "проектах".
Некоторые юные участники опроса вышли и к психологическим проблемам — в цифровом поколении "практически нет страха, мы более смелые (в хорошем смысле этого слова)", в нем много "онлайнвизуалов" (определяя которых, студент отметил не только очевидное "клиповое сознание", но и "стремление к яркому самовыражению"!) Такими видят они себя.
И тем более любопытно, что, отвечая на вопрос, в каком разговоре о Пушкине они хотели бы участвовать, почти все по-разному сформулировали единую мысль: чувствовать внутреннюю близость Пушкина тому, чем живут они, о чем они думают, что заставляет их радоваться и приходить в отчаяние: "…ведь, по сути, схожего очень много"; "с чувством, с толком, с расстановкой. Вникая и проецируя на свою жизнь и жизнь своих друзей"… "Если бы я встретилась с Пушкиным, мне кажется, что нет такого вопроса, на который он не дал бы мне ответ, в силу своего невероятного ума и удивительного юмора".
Нельзя о Пушкине…
Нельзя бояться, говоря о Пушкине. Его мир вообще – мир по-настоящему смелых людей, которых мы впервые видим припавшими к окнам лицейского класса ("…завидуя тому, кто умирать // Шел мимо нас…") и потом встречаем во многих и многих произведениях, вплоть до "Капитанской дочки" и стихотворения 19 октября 1836 года. "Была пора – наш праздник молодой…" – тех же "лицеистов", людей его поколения, уже смотревших в глаза истории, видевших смерть, нашедших в себе силу принять печальную мудрость:
Чему, чему свидетели мы были!
Игралища таинственной игры,
Металися смущенные народы;
И высились и падали цари;
И кровь людей то Славы, то Свободы,
То Гордости багрила алтари.
Неслучайно один из критиков ХХ века, так нуждавшегося в пушкинской нравственной помощи и поддержке, нашел удивительно емкую формулу, размышляя о пушкинской смелости: "Какие ужасы только ни проходили перед его духовным взором. И тем не менее он не смутился. Везде, во всем он умел отыскать внутренний, глубокий смысл, точно жизнь решилась выдать своему любимцу и избраннику все свои сокровенные тайны".
Нельзя врать о Пушкине. Тем более что и нет необходимости: он и вправду был очень хорошим человеком. Меня когда-то поразила мысль при чтении "Хроники жизни и творчества Пушкина": представим себе, что каждый день нашей жизни (а в "Хронике…", "Летописи…" именно так строится материал) будет описан и станет достоянием гласности?! А тут описано – и ничего…
Нельзя скучать, говоря о Пушкине. Да он и не даст. Каких только радостных, неожиданных "подарков" не разбросано в этих томах – лирики, поэм, драматургии, прозы, критики, исторических трудов, переписки… В связи с этим приходит, пожалуй, главное "нельзя": Нельзя не читать Пушкина. То есть подменять его собственные слова о мире, человеке, чувствах, отношениях чьими-то чужими, "готовыми", а потому застывшими рассуждениями, устоявшимися и неизбежно не соответствующими предмету.
Нельзя не расти рядом с Пушкиным. Потому что он весь – про рост, развитие, новое открытие мира, совершаемое каждый день, от рождения и до смерти – а может быть, и после… Пусть у каждого из нас – "цифровых иммигрантов" и "цифровых аборигенов" – будет какая-то заветная пушкинская строка, заветный "пароль", тайна, заключенная с самой жизнью и предлагаемыми ею трансформациями…
Если жизнь тебя обманет,
Не печалься, не сердись!
В день уныния смирись:
День веселья, верь, настанет.
Сердце в будущем живет;
Настоящее уныло:
Все мгновенно, все пройдет;
Что пройдет, то будет мило.
Полностью прочитать статью Татьяны Алпатовой "Читаем Пушкина вместе с цифровым поколением", опубликованную в Журнале "Народное образование" (№ 3, 2019), можно здесь.
В нашем проекте в январе 2022 года "цифровому поколению" был посвящен международный форум "Цифровое поколение в диалоге с Пушкиным", о нем можно прочитать в новостях данной платформы.
Все желающие участники предварительно прошли тест "Цифровое поколение с Пушкиным", который показал, каким бы ни было поколение, в диалоге с Пушкиным оно навсегда.
Даже роботы читают произведения А.С. Пушкина. Робот-электроник продемонстрировал это в рамках форума, видео можно посмотреть здесь.
Международная лаборатория "Тьютор. Метнор. Наставник" подготовила для вас материалы по цифровому поколению с Пушкиным, которые можно скачать здесь.
Прочитать статью "Сохранение русского языка и литературы в эпоху диджитал" можно здесь.
